Навигация

Об этом проекте

Наш Аудиогид отправит вас в путешествие еврейским пространством Кишинева и даст возможность открыть для себя численные, но затертые места столь бурлящей в прошлом еврейской жизни города.

Используйте мультимедийные карты, чтобы окунуться в уникальное наследие этого европейского города. Они помогут вам изучить семейные фотографии, архивные файлы и 13 личных историй выживших в Холокосте евреев.

"Stumbling Stone" Moise Berliand
"Stumbling Stone" Moise Berliand

Камень преткновения (памяти Моисея Берланда)

Element 340
Александру чел Бун, 17
00:00
00:00
  • 00:00

В тротуар перед бывшим домом семьи Берлянд вмонтирован камень преткновения в память о Моисее Берлянде. Мемориальный проект „Камни Преткновения» привлекает внимание к памяти жертв нацизма во многих европейских странах. Камень с медным покрытием закладывается в тротуар перед домами, где жили эти люди до того, как они были арестованы, депортированы или расстреляны. В Кишиневе, по улице Армянская 27б, есть еще один камень преткновения в память о Буне Брун.

Моисей Берлянд родился в 1885 году в Кишиневе. Он был внуком известного лидера Кишиневской еврейской общины Соломона Берлянда. В межвоенный период он уехал из Бессарабии во Францию. Там в марте 1944 года он был арестован и депортирован в Аушвиц-Биркенау, где был убит.

Тысячи кишиневских евреев были убиты в период с 1941 по 1944 год. Некоторым бессарабским евреям удалось сбежать, например, семье 15-летней Раисы Ройтман, родом из небольшого городка на Днестре:

16 июля 1941 года, сразу после оккупации Кишинева, мои родители решили уехать. Мама думала, что скоро все уляжется, и мы вернемся домой. Она взяла только документы и деньги. Даже свои скромные украшения она оставила дома. Мать заперла дом и оставила ключи соседке-молдаванке, попросив ее присмотреть за домом. Вещей у нас с собой было немного, багаж был лёгкий. Только Мотл взял свои любимые нарды. Я до сих пор храню их.
Я не помню, как мы встретили наших родственников, когда уезжали, только помню, что с какого-то момента к нам присоединились родственники моей мамы. […]
Мы шли по дороге вместе с другими беженцами. Дорогу бомбили, и нам приходилось прятаться в поле или в лесу. Люди кричали и рыдали. Были раненые и убитые. Иногда мы заходили в украинские деревни. Гостеприимные хозяева разрешали нам помыться в бане, оставляли переночевать. Нас даже кормили, поили молоком, давали чистую одежду. […] Назад пути не было. Где бы мы ни останавливались, мы собирались в полдень, чтобы послушать по радио сводки новостей. Так мы узнавали, как быстро немцы продвигались по нашей земле.

Раиса Ройтман рассказывает в интервью Центропе, что беженцы страдали от голода и неизвестности. Ее семья, как и многие другие сбежавшие из Кишинева и Бессарабии, ушли далеко на восток Советского Союза. Младший брат Раисы, Мотл, умер от тифа. Единственное, что от него осталось — это нарды. После окончания войны семья вернулась домой в Кишинев:

В конце декабря 1944 года, сразу после освобождения Бессарабии, мы отправились домой. Конечно, наш путь домой казался нам гораздо короче. Нам пришлось пересаживаться с одного поезда в другой, и 3 января 1945 года мы прибыли в Кишинев. Город был темным, пустым и полуразрушенным. Отец решил, что мы должны остаться в Кишиневе […]. Из писем нашего приятеля мы узнали, что наш дом был снесен. Так что мы не вернулись в Вадул-Рашков. Было много свободных полуподвалов, и мы поселились в одном из них.

Читать далее